Черное эхо - Страница 91

Кларк сплюнул на траву, под ноги Босху. Капля крови из его носа упала на белую рубашку. Он сказал:

– Ты не сможешь доказать, что это наших рук дело, потому что это не так.

– Босх, чего ты хочешь? – выпалил Льюис. Лицо его от ярости побагровело еще больше, чем когда шею ему на манер лассо стягивал галстук.

Босх принялся медленно вышагивать вокруг дерева, и им, чтобы удержать его в поле зрения, то и дело приходилось крутить головами.

– Чего я хочу? Ну, учитывая то, как сильно я презираю вас обоих, я, честно говоря, не испытываю желания тащить ваши задницы в суд. Хватит и того, что я проволок их по асфальту. Чего я хочу…

– Босх, тебе надо проверить твою долбаную голову! – вспылил Кларк.

– Заткнись, Кларк! – сказал Льюис.

– Это ты заткнись! – огрызнулся Кларк.

– Кстати, я ее проверял, – сказал Босх. – И в любом случае предпочту иметь свою собственную, чем одну из ваших. Чтобы проверить ваши, потребуется проктолог.

Произнося это, он прошел вплотную за спиной Кларка. Затем отодвинулся на несколько шагов и продолжал описывать круги.

– Я вам вот что скажу. Кто старое помянет, тому глаз вон. Пусть прошлое остается в прошлом. Все, что от вас требуется, – это ответить на несколько вопросов. И мы квиты, я вас освобожу. В конце концов, мы же часть одной большой семьи, верно?

– Какие вопросы, Босх? – спросил Льюис. – О чем ты толкуешь?

– Когда вы сели мне на хвост?

– Утром во вторник, мы засекли тебя, когда ты вышел из ФБР, – сказал Льюис.

– Не выдавай ему ничего, – сказал напарнику Кларк.

– Он и так знает.

Кларк посмотрел на Льюиса и покачал головой, словно не веря своим ушам.

– Когда вы поставили мне «жучка» в телефон?

– Мы не ставили, – сказал Льюис.

– Чушь! Ну да ладно. Вы видели в Бойтауне, что я разговаривал с мальчишкой. – Это было утверждение, а не вопрос. Босх хотел, чтобы они думали, будто ему известна большая часть обстоятельств и он просто нуждается кое в каких деталях, чтобы заполнить пробелы.

– Да, – ответил Льюис. – Это было в первый день нашего наблюдения. Значит, ты засек нас. Ну и какого хрена ты хочешь?

Гарри заметил, что Льюис тянется в карман пиджака, и проворным движением первый запустил туда руку. Он вытащил кольцо с ключами, на котором были также ключи от наручников, и забросил все это в машину. Стоя за спиной Льюиса, требовательно спросил:

– Кому вы рассказывали об этом?

– Кому рассказывали? – переспросил Льюис. – Про парня? Никому. Мы никому не говорили, Босх.

– Вы ведете ежедневные записи в вахтенном журнале, вы фотографируете, верно? Готов поспорить, что на заднем сиденье вон той машины лежит фотокамера. Если только вы не позабыли вынуть ее из багажника.

– Конечно, мы это делаем.

Босх закурил и опять начал свой обход.

– Куда все это поступает?

Прошло несколько секунд, прежде чем Льюис ответил. Босх видел, как он обменялся взглядами с Кларком.

– Мы сдали вчера первый материал и пленку. Положили в ящик заместителя начальника. Как всегда. Даже не знаем, смотрел он или нет. Это единственная бумага, которую мы пока составили. Так что, Босх, сними с нас эти чертовы наручники. Это же неприлично. Люди смотрят, и все такое. Мы можем поговорить и после этого.

Босх подошел ближе, остановившись примерно посередине между ними, и, выпустив дым в их сторону, сказал, что наручники останутся до тех пор, пока разговор не закончится. Затем придвинулся почти вплотную к лицу Кларка.

– Кому отправлялись копии?

– Копии отчета о наблюдении? Никому не отправлялись, Босх, – ответил Льюис. – Это было бы нарушением внутренних правил нашей службы.

Босх рассмеялся, качая головой. Он знал, что они не согласятся признать никакой нелегальщины или нарушения официальной стратегии. Он повернулся и зашагал обратно к дому.

– Постой! Погоди минутку, Босх! – крикнул Льюис. – Мы передали копию твоему лейтенанту. Доволен? Вернись!

Босх вернулся, и Льюис продолжал:

– Он хотел, чтобы его держали в курсе. У нас не было другого выхода. Шеф нашей службы, Ирвинг, дал «добро». Мы делали, что приказано.

– Что было в отчете насчет парня?

– Ничего. Просто упоминался некий парень… э… мол, был остановлен и вовлечен в разговор некий подросток. Который потом был отвезен в Голливудское отделение для официального допроса. Что-то в таком роде.

– Вы называли в отчете его имя?

– Никакого имени. Мы даже не знали, как его зовут. Честно, Босх. Мы просто вели за тобой слежку, только и всего. А теперь отвяжи нас.

– А что насчет приюта «Уютный дом»? Вы видели, как я его туда отвез. Это было в рапорте?

– Да… в журнале.

Босх опять придвинулся почти вплотную.

– Ну, а теперь самый главный вопрос. Из ФБР позвонили Паундзу и отозвали жалобу на меня. Если ФБР не имеет ко мне претензий, почему ваша служба по-прежнему продолжает за мной следить? Затем ваши люди сделали вид, будто сняли наблюдение, а на самом деле – нет. Почему?

Льюис начал было что-то говорить, но Босх оборвал его:

– Я хочу, чтобы Кларк ответил. Ты слишком быстро думаешь, Льюис.

Кларк не произнес ни слова.

– Кларк, подросток, с которым вы меня видели, убит. Кто-то его прикончил, потому что он поговорил со мной. А единственные люди, которые знали, что он со мной разговаривал, были ты и твой напарник. Здесь ведется грязная игра, и если я не получу ответов, то предам дело гласности. И тогда уже вы сами окажетесь под внутренним расследованием.

– Пошел ты! – Кларк произнес свои первые два слова за последние пять минут.

Тут в разговор вмешался Льюис:

– Послушай, Босх, я же тебе говорю: ФБР тебе не доверяет. Вот в чем вся штука. Они говорят, что взяли тебя помочь в расследовании, но нам они сказали, что не до конца в тебе уверены. Сказали, что ты силой втесался в их расследование и они намерены держать тебя под контролем, чтобы ты не обвел их вокруг пальца. Вот и все. Поэтому нам было велено отойти в тень, но не спускать с тебя глаз. Мы так и делали. Вот и все. А теперь развяжи нас. Я еле дышу, и руки уже саднит от этих наручников. Ты уж слишком туго их застегнул.