Черное эхо - Страница 99

Элинор же, похоже, всегда знающая, что творится у него в голове, спросила:

– Ты идешь ко мне сегодня?

* * *

Льюис и Кларк находились через дорогу, на втором этаже парковочного гаража, чуть дальше от заведения «Бар и гриль», на Бродвее. Льюис был не в машине, а стоял, скрючившись у ограждения, ведя наблюдение сквозь объектив фотокамеры. Камера с далеко выдвинутым телескопическим объективом была установлена на треноге и нацелена на парадную дверь ресторанчика, в сотне ярдов от них. Льюис надеялся, что света от ламп над дверью, где стоял швейцар, будет довольно. В камеру была заряжена высокочувствительная пленка, но мигающая красная точка на видоискателе говорила о том, что снимать темно. Света отчаянно не хватало. Он решил, что все равно попытается снять – с треноги, с максимальной выдержкой.

– У тебя ничего не выйдет, – сказал стоявший у него за спиной Кларк. – При таком освещении.

– Не мешай мне выполнять мою работу. Не выйдет так не выйдет. Кому какое дело?

– Ирвингу.

– Да хрен с ним! Он сам талдычит, что ему нужно больше документальных подтверждений. Вот пусть и получает. Я пытаюсь сделать только то, что требует от нас этот человек.

– Нам лучше попробовать спуститься поближе, вон к тому магазину деликатесов.

Кларк захлопнул рот и обернулся на звук шагов. Льюис по-прежнему стоял, прильнув глазом к фотокамере. Он был целиком поглощен этим занятием, ожидая, когда можно будет сделать снимок дверей ресторана. Шаги принадлежали мужчине в синей форме охранника.

– Могу я спросить, парни, что вы здесь делаете? – спросил страж.

Кларк предъявил ему свои полицейские регалии.

– Мы на службе, – сказал он.

Молодой чернокожий охранник подошел поближе взглянуть на значок и удостоверение и поднял руку, чтобы поднести их ближе к глазам. Кларк резко выдернул их у него из-под носа.

– Не трожь, приятель! Никому не дозволяется трогать мой значок.

– Там написано – управление полиции Лос-Анджелеса. А вы ведете слежку в Санта-Монике. Полиция Санта-Моники знает, что вы здесь работаете?

Кларк резко обернулся. Видя, что охранник все равно не уходит, он обратился к нему со словами:

– Сынок, тебе что здесь надо?

– В этом гараже мой пост, детектив Кларк. Я могу в нем находиться где захочу.

– С таким же успехом можешь валить отсюда на фиг! А то я…

Кларк услышал, как щелкнул затвор фотообъектива, и звук автоматической перемотки. Он повернулся к Льюису, который выпрямился с ликующей улыбкой.

– Я сделал это! Снимок с ручной выдержкой!

Они снялись с места. Льюис сложил раздвижные подставки треноги и быстро забрался на пассажирское сиденье «каприса», которым они заменили свой черный «плимут».

– До встречи, браток! – садясь за баранку, бросил Кларк охраннику.

Машина резко подала назад, вынуждая охранника отпрыгнуть. Кларк, улыбаясь, посмотрел в зеркало заднего вида и выехал на пандус. Он увидел, как охранник говорит что-то по ручной рации.

– Болтай себе, приятель, – сказал он.

Машина СВР подъехала к будке на выезде из гаража. Кларк вручил человеку в будке парковочный жетон и два доллара. Тот взял все это, но не поднял черно-белую трубу, служившую в качестве шлагбаума.

– Бенсон велел вас задержать, парни, – сказал человек в будке.

– Что? Какой еще Бенсон, блин?

– Охранник. Он велел задержать вас на минутку.

Как раз в этот момент детективы из СВР увидели, что Босх и Уиш проехали мимо гаража, держа путь на Четвертую улицу. Они их упустят! Кларк сунул под нос сторожу вытянутую руку с полицейским значком.

– Мы на службе! Открывай свои чертовы ворота! Быстро!

– Он сейчас подойдет. Я должен делать, что он мне приказывает. А то потеряю работу.

– Открывай ворота, а то потеряешь их, дубина! – заревел Кларк.

Он поставил ногу на газ и прибавил оборотов, давая понять, что не шутит и впрямь собирается ехать напролом.

– Ты думаешь, у нас тут деревяшка? Давай, жми! Труба снесет тебе ветровое стекло вместе с крышей, мистер. Поступай как хочешь, но он уже идет.

В зеркальце заднего вида Кларк увидел охранника, тот спускался по пандусу. Лицо Кларка от ярости пошло красными пятнами. Он почувствовал на плече руку Льюиса.

– Остынь, напарник, – сказал Льюис. – Мы их не потеряем. Когда вышли из ресторана, они держались за руки. Они всего-навсего поехали к ней домой. Готов неделю отпахать за баранкой, если мы их там не подхватим.

Кларк стряхнул с себя его руку и испустил долгий выдох.

– Да плевать я хотел! – бросил он. – Мне дела нет до всего этого дерьма, блин!

* * *

На бульваре Оушн-парк Босх отыскал местечко для парковки на противоположной стороне от дома Элинор. Он въехал туда и заглушил мотор, но не сделал движения, чтобы выйти. Он смотрел на нее, до сих пор ощущая тот жар, согревавший и воодушевлявший его несколько минут назад, но не представляя, к чему все это может привести. Кажется, она понимала его чувства, быть может, даже разделяла их. Она накрыла его руку своей ладонью и, наклонившись к нему, поцеловала.

– Идем ко мне, – прошептала она.

Он вышел и, обойдя вокруг, подошел к машине с ее стороны. Элинор уже была снаружи, и он закрыл за ней дверцу. Они обогнули автомобиль спереди и остановились возле него, пережидая, когда проедет приближающаяся машина. У нее был включен дальний свет, и Босх повернулся к Элинор. Поэтому именно она первой заметила, что огни движутся прямо на них.

– Гарри?

– Что?

– Гарри!

Тогда и Босх обернулся навстречу приближающейся машине и увидел мчащиеся прямо на них огни – четыре луча от прямоугольных блок-фар. За оставшиеся несколько секунд Босх ясно понял, что машина не собирается сворачивать, а, напротив, летит прямо на них. Времени не оставалось, и вместе с тем время как будто зависло. Замедленным, точно в кино – как показалось Босху, – движением он повернулся к Элинор. Но ей не требовалась помощь. Дружно, в унисон, они бросились на капот его машины. Босх перекатился через Элинор, и оба кубарем скатились в сторону тротуара. Одновременно его машина накренилась, раздался пронзительный и скорбный звук раздираемого металла. Боковым зрением Гарри увидел рассыпавшийся каскад голубых искр в месте удара. В следующий момент он приземлился на Элинор, на узкую полоску дерна между бордюрным камнем и тротуаром. Насколько он мог судить, они оба были живы. Оглушены, перепуганы, но на данный момент целы и невредимы.